Центральная
библиотека
E-mail: lib@krasno.ru
Тел.: +7 (496) 538-21-27
Главная
Наши адреса
Правила пользования
Электронный каталог
 
Музей книги
 
Краеведческая работа
 
 


 

 

 

 

 

 

 

 
Муромцево: история возникновения и уничтожения села
Вернуться
к оглавлению
раздела

 

 

 

Историческая справка:

До 1947 года это место со всеми строениями называлось поселком, а еще раньше - сельцом. Исторические документы - писцовые книги Московского государства XVI века, говорят так: «Вначале здесь было селение. В 1835 году вблизи села Муромцево в излучине реки Вори возникла Вознесенская бумагопрядильная фабрика». Село Муромцево (т.н. Конотеребово, село Никольское) впервые упоминается в Данной грамоте Дмитрия Донского Троице-Сергиевскому монастырю 1393 года. В 1573 году писцовой книгой даются такие сведения: «В Воре и в Корзеневе стану: С. Муромцево на р. на Плаксе, а в нем церковь Николы чюдотворца, древян, а в церкви образы и свечи, и книги, и на колокольнице колокола, и все церковное строение монастырское…». Была в селе и еще одна церковь – Пречистой Богородицы Одигитрии, но впоследствии она по какой-то причине исчезла.

В XVI веке к нему были приписаны еще пять сел, пять селец, 27 деревень, 56 пустошей, в том числе Болсуново (Балсуниха) и Ряполово (Ряплово). Всего в округе Муромцева находилось 189 крестьянских 33 прочих (монастырских, поповских и др.) двора и две мельницы - на речках Плаксе и Талице.


Крестьянки с.Муромцево (фото около 1916 г.)
Слева – Музыкина (Мягкова) Екатерина Михайловна

В 1840 году в селе вместо деревянной была построена каменная церковь. За церковной оградой были фамильные захоронения - памятники и надгробья из черного гранита.

В 1852 году Муромцево относилось к Дмитровскому уезду, в селе был 41 двор, проживали 270 человек. В 1917 году Муромцево с территорией Вознесенской и Царевской фабрик вошло в состав Путиловской волости Сергиевского уезда. В 1926 году Муромцево насчитывало 136 хозяйств и 583 жителя. В 1929 году здесь был организован колхоз, в 1933 - построен клуб, но в конце 30-х начался снос села, который закончился в 60-е годы.


Мария Васильевна Купцова (1887 г.р.)
Село Муромцево. Фото 1909 г.

.


Мария Васильевна Купцова и ее муж
Михаил Иванович Миронов.
Фото начала 1900-х

.

Из книги М.М. Мироновой
Живая летопись Красноармейска: от села Муромцево до наших дней

Cело наше возвышалось на взгорье: на самом высоком месте — церковь. Строили её в 1840 году, частично, на паевые взносы сельчан.

На колокольной башне было семь колоколов: один большой — главный, по два малых слева и справа от большого, и ещё два маленьких с обеих! сторон венчали как бы полу круг.

Перед началом празднич ной церковной службы совершался Благовест — колокольный звон. Когда колокольный звон разносился по округе, а было это в дни прихода верующих в церковь, то всё види мое в эти дни как бы преображалось. Кроме веры колокольный звон придавал прихожанам энергию и уверенность, чтобы превозмочь тягость жизни. По особому торжественно воспринимался звон, когда основному, большому колоколу, вторили малые колокола. Таких торжественных дней было не так много в году: Благовещенье, Пасха, Троица, Николин день — это престольный праздник в селе. По обычным воскресным дням звонили только в большой колокол. В праздничные дни, доставали сельчане из сундуков свои лучшие одежды, наряжались и, забыв об усталости, шли к Богу.

В старину, звоны в колокола имели названия:

Красный звон — совершался при церквях и монастырях. Это был подбор колоколов по голосам — гаммой. Эти звоны совершали умелые звонари. Встарь такие звонари ценились.

Полный звон — это перезвон колоколов в большие святые праздники. Звонить во все колокола было забавой на Святой неделе Пасхи. Звон начинали во все колокола попеременно, начиная с большого до маленьких колоколов и обратно.

Освещение воды сопровождалось звонарями на другой лад. Иной звон сопровождал и умерших: один звонит, другой подзванивает.

Все звоны совершались по обряду.


Фото 1947 г.

 

Так было, но пришло другое, недоброе время - началось глумление над храмами. В 1929 году в селе Муромцеве объя вились безбожники-энтузиасты, назначенные в «эти должности» кем-то, и принялись они разрушать Храм.

Сельчане были против такого самоуправства, но активисты- безбожники с транспарантами, укрепленными на двух палках, ходили по селу и вокруг церкви, крича: «Бога нет! Долой попов!» А что было написано на красном полотне, сельчане не помнят.

У тех людей, которые разрушали и растаскивали всё, что относилось к Храму, было ещё «звание» — «борцы», так на зывали они себя сами. Вряд ли знали эти «борцы», за что бо ролись, а вот в глазах оставшихся в живых сельчан, спустя несколько десятилетий, просматривается ненависть и страх от той «борьбы», которую им пришлось пережить.

Помнят сельчане, как в 1929 году те же «борцы» снимали колокола с церковной колокольни. Сначала — большой. Опу стили его на пол колокольни, а потом сбросили на землю. Говорили, будто бы он разбился. Малые колокола тоже сбрасывали на землю, но они остались целыми. А что с ними было потом, никто не помнит.

После снятия колоколов сельская церковь продолжала действовать, но уже без звона. Продолжал править приходом отец Николай Петрович Поспелов, а старостой церковным был Николай Васильевич Мягков.

Примерно в то же время разрушили и Коськовский монастырь, располагавшийся примерно в двух километрах от села Муромцево. По рассказам старожилов, в монастыре, кроме Храма были два жилых деревянных дома. Один из них — двухэтажный, другой — одноэтажный. В этих домах жили мона хини, служители Храма и монастырские служащие. При монастыре было небольшое подсобное хозяйство и постройки для содержания небольшого количества домашнего скота. При монастыре также работала и кузница.

При монастыре был и содержался в хорошем состоянии плодоносящий фруктовый сад. Вокруг всего сада был вырыт ров, и входить в сад разрешалось не всем.

В монастырском хозяйстве существовали два пруда. Один пруд называли Чистым — Священным. В нём купались, и его берега были обложены камнями. Вокруг Чистого пруда в свя щенные праздники монахини совершали религиозные обряды, во время которых они одевались в длинные белые рубахи. Второй пруд, находившийся во фруктовом саду, имел дурную славу. Говорят, что там находили утопленных младенцев...

После разрушения Храма монахини некоторое время про должали жить в двух монастырских домах. Выселили их перед началом Великой Отечественной войны в связи с тем, что монастырская территория вошла в «трассу» строящегося испытательного полигона. А для строительства полигона стали приезжать люди из разных областей: Калужской, Вологодской и др. Расселяли их в близлежащих сёлах, в том числе и в монастырских домах.


Сельский сход по поводу ликвидации безграмотности - Ликбеза. Село Муромцево. 1921

Правее от центра в белой шапке - Александр Михайлович Лапутин.
В нижнем ряду слева: Махаркова Оля, Шашанова Ф., Саввина Клава, Мягкова Зина (в черном платке)
Справа в третьем ряду мальчик с барабаном - Толя Шашанов, Рядом с ним - Элла Дмитриевна Воздвиженская

.

В 1929-1930 годах в стране началась коллективизация. Не замедлила она прийти и в наше село. Председателем колхоза избрали жителя села Борисова Николая Васильевича.

Биографическая справка:

Николай Васильевич Борисов (1898-1944) - уроженец села Муромцево. После учебы был избран первым председателем колхоза в родном селе. С 1940г. - житель села Царево.
С началом Великой Отечественной войны пошел добровольцем на фронт, несмотря на имевшуюся бронь. Руководил эвакуацией раненых поездами в Казахстан. Вместе с ним была и его семья. Его дочь Любовь Николаевна была санитаркой в поезде. Не некоторое время Н.В. Борисов вернулся домой, но вскоре вновь ушел на фронт, где был ранен. После лечения работал заведующим сельпо в селе Царево. Вскоре вновь ушел на фронт и пропал без вести.
Жена Николая Васильевича - Татьяна Федоровна Борисова (Савина) (1898-?), жительница села Муромцево.

 


Борисов Н.В. на фото справа

 


Борисов Н.В. с женой Татьяной Федоровной и детьми Любой и Альбиной. 1920-е

 


Борисов Н.В.

 

В это время много произошло событий, связанных с нарушением жизненного уклада людей и их судеб. До коллективи зации сельчане имели в округе землю — каждый свой надел. Сеяли рожь, овёс, выращивали овощи, были и травяные уго дья — заготавливали сено для домашнего скота.

Но всё это было нарушено. Для организации колхоза сель чан обязали сдать всю живность, что имелась в личных подво рьях, в общий колхозный скотный двор. И сельчане вели: коров, лошадей, овец и несли нажитый ими нехитрый крестьянский скарб. На окраине села сами же сельчане и построили общий скотный двор, но далеко не все горели желанием отдать всё, что наживалось десятилетиями.

В селе были многодетные семьи и каждый хозяин спраши вал себя: «Чем кормить семью?» Ответа не было. На этой почве были распри и разлады в семьях. Не приходили к общему мнению в этом деле взрослые сыновья с отцами: сыновья — за коллективизацию, отцы — против. Некоторые сель­ чане бросали всё и уезжали из села навсегда, некоторых рас кулачивали и выселяли. В селе было таких три дома: Большаковы, Трындины и Алонцевы — их раскулачили и выслали, а куда?! Конфискованный дом купца Алонцева определили под сельскую школу-четырёхлетку. В доме Трындина, который стоял на возвышенном месте против церкви, — разместился сельский совет. Председателем сельсовета вначале был А. Подуваев — из рабочих. В дальнейшем — житель села Муромцево А.М. Лапутин

Дом Большакова кто-то купил из сельчан. Это была обычная сельская изба, но Большаков имел в этой избе свой мага зин и снабжал сельчан всем необходимым: сахаром, спичками, солью и др. мелким товаром. Покупки он отпускал в долг, если нечем было расплатиться покупателю. Должники записыва лись в специальную книгу, а при возможности расплачивались. Сельские дети, в свою очередь, помогали держателю лавки: приносили воду из колодца, выпалывали сорняки в огороде.


Слева-направо: Мироновы - Вениамин Михайлович, Николай Михайлович, Мария Михайловна
Село Муромцево. 1930-1931

Жители села Муромцево Марфа Федоровна Купцова, две ее дочки - Мария Васильевна (в замужестве Миронова), Клавдия Васильевна (в замужестве Сухова, впоследствии стахановка) и внук Александр. 1914

 

Одним словом, жили люди просто — без затей, есть самое необходимое на сегодня — и хорошо!

В каждой сельской избе была русская печка, а хлебу, испечённому в русской печке, нет сравнения ни с каким другим хлебом.

Тех из селян, кто поверил в Советскую власть и колхозы, кто считал своим долгом работать в коллективном хозяйстве, их не надо было агитировать. Вступившие в колхоз активисты начали строить новое село. Они на фото.

Эти люди хотели, чтобы село продолжало жить, и они строили эту жизнь. Строили скотные дворы, силосную башню и сельский клуб. Силосная башня стоит по сей день за ограждением из колючей проволоки (так же, как и Храм). Строителей этих уже нет в живых. Но, вглядываясь в их лица, хочется думать, что они верили в лучшее будущее и строили его.

В 1939 году, когда на предприятии (в то время — Софринский полигон об этом будет сказано дальше), возникла необходимость расширять трассы и строить рабочие объекты, в это время судьба села Муромцева решалась не в пользу сельчан. Судьба осталась судьбой. Но было вынесено решение о сносе населенных пунктов, которые оказались в зоне будуще го оборонного предприятия. Итак, по сложившимся обстоя­ тельствам, начался снос сёл: Муромцева, Коськова, Лукьянцева и деревень: Кресты, Ряплово и других.

Половину села Муромцева успели снести до начала войны. Этой половиной были дома тех, кто был связан с колхозом. И переселили их в село Царёво. А колхоз сельский, как-то ме­ханически, перешёл в подсобное хозяйство полигона.

Вторая половина села просуществовала на своём месте все военные годы и, потом до 1951 года, и все эти годы действо вала церковь. Настоятеля Храма о. Николая (Поспелова Ни колая Петровича) сменил ещё перед войной или в первые го ды войны о. Владимир Тростин, родной брат о. Евгения Тростина — известного и почитаемого местными православными людьми священника Спасской церкви села Петровского. А в начале 1950-х годов в церкви стал служить другой, молодой священник — отец Леонид (к сожалению, фамилию его сейчас вряд ли кто знает). Зато все запомнили, что он был молод и красив собой. Да и приход пополнился: в церковь стало ходить много молодёжи, ранее не верующих. Все церковные обряды совершались: крестили младенцев, венчались супружеские пары, отпевали усопших. У работников поселкового совета, что располагался на территории фабрики, с молодым служителем церкви контакта не получилось. С их стороны оказыва лось давление и на сельский совет о прекращении службы, но церковь действовала до сноса второй половины села. Все эти годы люди ходили в Храм и молились. И всё-таки, прослужил о. Леонид недолго. Вызванный им ажиотаж среди местных жителей, и особенно молодёжи, не понравился властям, и его быстро убрали с нашего прихода. Говорят, что его отправили служить срочную службу в армию.

Пришло время к сносу второй половины села. Шёл 1951 год. Лето.

Прежде собрали сельский сход — собрание посреди села. На собрании присутствовал директор полигона — Д.Н. Иванов. Сельчанам не нравился грубый подход к ним — пересление выглядело насильственным. Ломали дома, не предоставив временного жилья людям. Они стояли и не знали, куда им деться. Сельчане пытались изложить свои требования, но все требования были отвергнуты. Это привело к инциденту: «поговорили кулаками». Но вскоре этот шум был приглушён. А у людей не было выбора, — они же работали на полигоне.

Ломали их дома. Ломали судьбы людские уже надломленные коллективизацией и военным лихолетьем.

Одновременно с переселением второй половины села началось и повторное глумление над Храмом и над земельными угодьями вокруг Храма и села.

Очередные «борцы» тащили из Храма всё. Люди были присланы, как говорили сельчане, не только с полигона. А может, и не посылал их никто, а самозванцы во все времена были. Они сняли два креста с церковной башни. Из воспоминаний приближенных к церковной службе существовали такие данные: 56 кг серебра в одном кресте и около 70 кг. в другом. Кто имел отношение к разорению храмов, тем, видно, пригодилось и это.

Пробовали разрушать стены Храма, но церковь не поддалась. При этих работах один человек из присланных упал с высоты колокольни и погиб. Старушки тихо шептали: «Бог наказал».

Что было — то было.

Церковь была обнесена массивной чугунной оградой. Разобрали и её. В этой ограде были захоронения знатных сельчан. Были богатые, из чёрного гранита, фамильные памятники — надгробья, кресты. Всё нарушено.

Нарушено и сельское кладбище, что было на крутой горе. Когда на этой горе работал экскаватор, то из ковша вместе с землёй сыпались кости. Вспоминают всё это сельчане, а по телу — мурашки, ведь это кости их предков. Жутко. Но это было.

 

БЫЛО

Прохожу, где село моё было...
Загражденье колючее там.
Это боль мою разбередило:
За колючей оградою — Храм.

Храм, в котором меня окрестили,
Православной меня нарекли,
Кроме стен — всё из Храма тащили —
И кресты, и святых унесли...

Было! К Храмам бунтарство приспело —
Разрушали святые места. ...
Рушить Храмы — греховное дело
Дело тех, чья душа нечиста.

Виноватых теперь не узнают
У таких не бывает лица...

 

Вторую половину села переселили на Балсуниху в 1952 году.

В жалованной грамоте 1474 года Балсуниха значится как пустошь. По сведениям 1504 года на этой местности в волости Воре и Корзеневе Московского уезда упоминаются два двора крестьян: Самойлина и Олферко.

В писцовой книге Московского государства 1573 года мы находим об этом селении следующую запись: «Пустошь, что была деревня Болсуново на реке Талице». Пустошь относилась к селу Муромцеву, и за ней закрепилась с начала XIX века название Болсуниха. Накануне Октябрьской революции 1917 года здесь проводились маёвки рабочих «Вознесенской мануфактуры».

В конце 30-х годов здесь образовался большой жилой по селок за счёт переселения сюда населения сёл: Муромцева, Коськова, Лукьянцева, деревень Ряплово, Кресты и др.

С. 28-37

 


Четвертый класс сельской школы села Муромцево. 1935

С белым воротничком-учительница Мария Васильевна Смиренская (дочь псаломщика муромцевской и позже фабричной церкви. Рассказывают о ее настоящем педагогическом таланте). Справа от нее на снимке председатель сельсовета Александр Михайлович Лапутин,
в верхнем ряду крайний справа - председатель колхоза Николай Васильевич Борисов.
Во втором ряду справа в большой кепке Николай Михайлович Лапутин

.

М.М. Миронова вспоминает:

 До сих пор люди делят время на довоенное и послевоенное. В довоенные годы сельские жители с окончанием весенней посевной крестились и говорили: "Слава Богу! Отсеялись с миром!" Так было и в селе Муромцево весной сорок первого года - с миом отсеялись. В селе было кому и сеять, и урожай собирать, косить траву и налаживать косы умели все ребята.

На фотографии - четвертый класс муромцевской сельской школы, запечатленный в 1935 году. Все четыре года этих ребят учила Мария Васильевна Смиренская - на снимке - с белым воротничком. Рядом с ней - председатель сельского совета Александр Лапутин, в верхнем ряду крайний справа - председатель колхоза Николай Васильевич Борисов. До сноса села некоторое время работала в муромцевской школе учительница Анастасия Георгиевна Грушевская. Выпускники муромцевской начальной школы продолжали учебу в средней школе на территории фабрики. К началу войны эти мальчики подросли, им было по 17-18 лет. Все они в 1941 году ушли на защиту Родины. Некоторые ушли на фронт по призыву, но большинство - добровольцами. Все ребята, которые смотрят на нас с этой довоенной фотографии, погибли, защищая Родину. Погибли на войне и председатели - Н.В.Борисов и А.М.Лапутин.

Как они уходили на войну? Они шли по проселочной дороге, шутили и пели свою любимую песню - "Три танкиста"... Выйдя на большак, покрытый булыжником, они взялись под руки и, продолжая напевать, дошли до "кукушки". Так они навсегда уходили из своего детства, под пули, на смерть. Они погибли все до одного - а их было около тридцати наших муромцевских мальчишек, они в числе тех, чьи имена мы читаем на памятных плитах на площади Победы в Красноармейске.

.

История села Муромцево по воспоминаниям
А.В.Агеевой (Дубовой) и Л.Н.Коптеловой (Борисовой)


Аня Дубова (Агеева). Муромцево. Начало 1930-х.

Всего в двух-трех километрах от Красноармейска располагалось раньше село Муромцево. На самом высоком месте стоял Никольский храм, красивый, с золочеными крестами, с колокольней и резной оградой. Как сейчас помню мелодичный звон колоколов в праздничные дни, и верующие христиане с фабрики и окрестных деревень шли, чтобы помолиться. От храма шла дорога в сторону деревень Коськова, Лукьянцева, Ряплова. Другая - в сторону фабрики «Вознесенская мануфактура», впоследствии фабрики им. Красной армии и флота (КРАФ). Одна из слобод тянулась до крутой горы, где находилось деревенское кладбище. Когда село снесли, крутая гора превратилась в карьер и кладбище исчезло. Другая слобода повернула в сторону села Петровское и стала продолжением улицы Поварской. Еще одна дорога вела в сторону села Петровского, почему-то в народе ее называли Поварской. Я помню почти все фамилии сельчан, проживавших там в 20-40-е годы:На Поварской улице (ведущей к церкви в гору) жили: Лапутины, Семичевы, Чуриковы, Дубовы, Модюковы, Герасимовы, Шашановы, Козины, Алонцевы, Мягковы, Кругловы, Пряжины, Савины, Мягковы, Махарковы, Гусевы. За домом Катькиных стоял сельский клуб, затем изба Пискуновых, а далее был деревенский пруд. Ближе к церкви жили Борисовы, Колывонины, Шашановы, Крыловы, Соколовы, Глазуновы, Поспеловы, Пискуновы, Шацкие, Лухмановы, Гоулацель, Соцковы, Куликовы, Новиковы, Лапшиновы, Денисовы, Рухмановы, Ропатовы, Савины, Тренгины, Махаловы, Герасимовы, Мягковы, Махарковы, Никитины, Черепанины, Большиковы, Шашановы, Тихоновы, Филатовы, Решкины, Савины, Николаевы и др.

Посреди села шла проезжая дорога на фабрику, а за домами Поварской улицы была узенькая тропиночка, которая круто вилась до небольшого колодца с ключевой водой, а за дорогой текла по камешкам небольшая и неглубокая речушка Плакса. Вода в ней всегда была прозрачной, холодной, потому что ее питали подземные ключи. Всего колодцев в селе было четыре. Воду доставляли с помощью барабана, веревки и ведра.В селе была лавочка у купца Большакова, и жители покупали у него продукты. Он даже продавал в долг. Многие жители работали на фабрике и имели свое хозяйство. Мой отец, Василий Федорович Дубов, работал слесарем, а мать, Вера Михайловна, трудилась на фабрике ткачихой.
Отец рассказывал, что во время первой империалистической войны он был призван в армию, и его как специалиста-слесаря направили служить на Тульский оружейный завод, который выпускал продукцию для фронта.

 


Вера Михайловна, Василий Федорович Дубовы с дочерью Аней в с. Муромцево.
Конец 1920-х.

 

Во время Великой Октябрьской Социалистической революции (по рассказам родителей) на фабрике рабочие бастовали, были стачки, а по селу ходили люди с красными повязками на рукавах и сообщали о победе революции на всей территории России, о свержении царя и переходе власти в руки Советов рабочих и крестьян. Трудные годы революции и гражданской войны селяне переживали вместе со всем народом. Кроме усадьбы при доме жителям села отводились делянки для покоса травы и заготовки дров для отопления изб. Близлежащие леса очищались от сухостоя, на полянках росла отава, было много ягод и грибов. При впадении реки Плаксы в Ворю стояла мельница, где селяне могли помолоть зерно. До сих пор помню вкус сладкого ароматного ржаного хлеба, который выпекала мать в русской печке. У многих селян при усадьбе имелись фруктовые сады и огороды для выращивания картофеля и других овощей. Отчетливо помню игру на дудочке пастуха на рассвете, и жители выгоняли свою скотину в стадо, которое паслось на полянке перед лесом, где шла дорога на село Петровское. На полянке был пруд (сейчас его нет, наверное, высох). В селе была лавка купца Большакова, где селяне покупали соль, спички, крупу, муку. По рассказам родителей, он даже продавал в долг. Православные жители села Муромцева соблюдали посты и к Пасхе делали творог, сметану, сливочное масло, пекли куличи, ватрушки с творогом, после крестного хода в храме разговлялись. В масленицу пекли блины в русской печке: и простые, и гречневые, и с луком. Нарядные лошадки катали детей по улице. Для селян посещение храма было большим праздником. Хочу рассказать об одной из традиций села Муромцева. Когда в одном из домов состоялась свадьба, то многие жители собирались возле этого дома, чтобы посмотреть свадебное гулянье и застолье. Сначала смотрели в окна, а потом открывали двери и входили в дом, толпились в дверях, чтобы посмотреть на молодых, на танцы и веселье, а на следующий день обсуждали, как прошла свадьба. В 30-е годы началась коллективизация сельского хозяйства и в селе Муромцеве. Первым председателем колхоза был избран коммунист Николай Васильевич Борисов, отец моей подруги Любы. Он был похож на Семена Давыдова, героя романа И. Шолохова «Поднятая целина». Среднего роста, коренастый, плотного телосложения, в кепке, тужурке, сапогах, он умело агитировал крестьян за вступление колхоз, и они вели свою живность в общественно-скотный двор, построенный в конце Поварской улицы. Там же была построена и силосная башня. Это было трудное время, когда раскулачивали семьи Тренгиных, Большаковых, Алонцевых. В доме раскулаченных Тренгиных был открыт сельский Совет, председателем которого был назначен коммунист Николай Петрович Пискунов. Впоследствии колхоз направил его на обучение в МТС. Окончив курсы, он работал уже техником по ремонту тракторов и машин сельскохозяйственного назначения, а председателем сельского Совета был избран Александр Михайлович Лапутин. В доме раскулаченных Тренгиных была открыта начальная школа, где первой учительницей стала Мария Васильевна Смиренская. Сохранилась фотография 1931г., на которой запечатлены учащиеся 1-3-х классов села с учительницей, председателями колхоза и сельского Совета. Для культурного отдыха сельчан был построен клуб, где выступала молодежь с концертами художественной самодеятельности. Устраивались танцы под гармошку, на которой играл любимец молодежи Михаил Савин. Иногда привозили кинофильмы, проводились лекции. Помню, как отец пришел домой после прослушивания одной из лекций на медицинскую тему и сказал, что теперь все члены нашей семьи будут кушать из отдельных тарелок. Раньше вся семья, как и другие, ела из общего блюда. Те сельчане, которые работали на фабрике, остались единоличниками. У них осталась усадьба при доме, и они не только работали на фабрике, но и трудились на своей земле. Любовь Николаевна Борисова до сих пор вспоминает, какое образцовое хозяйство было у моих родителей, которые не только сами работали на производстве, но и приучали к труду своих семерых детей. Мы, школьники - подростки, помогали колхозу в уборке урожая. Особенно любили собирать сладкий турнепс, которым мы любили полакомиться. За помощь колхозу мы получали благодарность и приучались к общественно-полезному труду на земле. Летом дети села любили играть в долевую лапту. В конце широкой Поварской улицы было много места для этой игры. Мы делились на две группы: одна «водит», другая забивает мячи, потом происходила смена. Для этой игры нужны были мяч и лапта. Играли и в салочки, и в клепни, и в другие игры. В садах у жителей села почти каждый год были большие урожаи яблок. Когда перед дождем поднимался ветер, на землю падало много яблок, мы набирали полные подолы и угощали друг друга, наслаждаясь вкусом ароматных плодов. Тогда яблони ничем не опрыскивали: они хорошо родились без всякой обработки. После теплого дождя бегали по лужам босиком. Когда поспевала лесная ягода, ходили в лес, порой вместе со старшими сестрами. Помню, как было обидно, когда отстанешь от взрослых, побежишь их догонять и вдруг упадешь, рассыплешь ягоды, которые так старательно собирала, и расплачешься, а тут тебя еще и ругает старшая сестренка, говоря: «Вот неуклюжая!», а все-таки поможет собрать эти пахучие землянички. А дома, когда наши мамы варили варенье, мы любили есть с хлебом сладкие пенки.

И единоличники, и колхозники в своем подворье держали скот, поэтому дети - подростки помогали родителям заготавливать сено. Чудесная речка Воря учила нас плавать. Собравшись гурьбой, мы спускались с горки, пересекали неглубокую речку Плаксу, шли по полю, затем мимо леса, где сейчас располагается городское кладбище, и там, где Плакса впадает в Ворю, очень любили купаться. После окончания начальной школы в Муромцеве нас переводили в Краснофлотскую семилетку, которая находилась около фабрики (рядом с плотиной у моста через Ворю). У меня сохранилась фотография 1936 года, на которой запечатлены ученики 5 класса этой школы с учителем рисования Н. М. Леоновым. Среди учащихся, будущих тружеников города Красноармейска, - Герман Яковлевич Демин, ставший известным художником. Я подарила ему эту фотографию, и мы вместе с Г. А. Бесовой вспомнили одноклассников и наших любимых учителей В. М. Залогина, А. П. Чернова и других. Дорога мне и фотография 1930 года, где среди выпускников краснофлотской семилетки мой брат Петр Васильевич Дубов с учителем Алексеем Дмитриевичем Золотовым. Мой брат после семилетки окончил техникум, потом поступил в педагогический институт в Москве. Хорошо учился, на выходные приезжал в Муромцево. В 1934г. его убили, следствие велось долго, но убийц так и не нашли. Неутешное горе пришлось пережить нашей семье. В истории России это были годы массовых репрессий. В Муромцеве в это время пропал бесследно Григорий Савин. В 2,5 км от села Муромцева и фабрики им. КРАФ в 30-х годах начали строить Софринский артиллерийский полигон. Некоторые жители Муромцева, фабрики и близлежащих деревень устраивались на работу на это предприятие. Рядом возникло еще одно предприятие, сейчас оно называется КНИИМ. Были построены больница, детские учреждения, в 1939 году была открыта средняя школа №2. А мы, муромцевские подростки, окончив краснофлотскую семилетку, поступали в 8-й класс новой школы, открытой в клубе им. Строгалина в 1938 году. Эта школа работала до тех пор, пока не открылось новое здание школы №1. Директором школы долгие годы был Николай Алексеевич Иванов, а завучем - Иван Андреянович Агеев. Село Муромцево и Красноармейск взаимосвязаны. Жители села работали на фабрике, мы, подростки, учились в Красноармейске, поэтому хочется рассказать, как изменилось месторасположение. В те годы железнодорожный вокзал был в нескольких метрах от символа города - Красных ворот. Узкоколейка шла мимо площади Победы, Балсунихи и далее, и поезд под названием «кукушка» вез пассажиров до станции Софрино. Другая железнодорожная ветка шла мимо нынешнего магазина №4 до Софринского артполигона и предназначалась для перевозки военных грузов. От магазина начиналась высокая насыпь, которая шла до Муромцевского леса, а через Ворю был построен высокий железнодорожный мост. Здесь железная узкоколейка разветвлялась. Одна ветка шла на артполигон, другая - на болото, откуда возили торф для фабрики, третья ветка вела к фабрике. В конце 30-х годов Софринскому артполигону потребовалась территория, где находилось село Муромцево, и тогда начали сносить дома колхозников, а дома рабочих еще стояли в полуразрушенном селе. Летом 1941 года я сдавала экзамены за 10 класс, а в ночь на 21 июня в школе состоялся выпускной бал с вручением аттестатов зрелости. Утром мы узнали страшную весть о начале войны. Мы с Любой Занозиной и Валей Куликовой поступили учиться, жили в общежитии, слушали лекции. Иногда нас посылали работать в литейный цех завода. Когда институт эвакуировали в Ижевск, мы вернулись в Красноармейск. Многие одноклассники пошли добровольцами защищать Родину, а мы устраивались на работу: кто на фабрику, кто на Софринский артполигон. Родители купили у беженцев корову, которая спасала всю нашу большую семью от голода. В нашу семью пришло печальное известите о гибели мужа моей сестры Клавдии, летчика - истребителя Ивана Ивановича Калугина. А соседи Чуриковы несколько раз подряд получали вести о гибели троих сыновей. Кругловы не дождались домой младшего сына Петра. Почти в каждой семье кто-то не вернулся с фронта. Не вернулся домой и первый председатель колхоза Н. В. Борисов. Звание героя Советского Союза получил посмертно наш земляк Василий Новиков. Имена сельчан, погибших защищая Отчизну, высечены на памятниках г. Красноармейска и села Царева. Многие девушки из села Муромцева работали на военном предприятии 648, готовили боеприпасы, грузили их на машины и в вагоны. Однажды, осенью 1942г. после смены я вернулась домой в Муромцево, у нас на ночь разместились бойцы-танкисты, которые утром должны были отправляться на фронт. Ко мне подошел молодой боец и сказал, что хочет со мной познакомиться. Мы протянули друг другу руку и назвали свои имена. Мы обещали писать друг другу письма и встретиться после Победы. Это были прекрасные, дружеские, теплые, добрые письма - военные треугольники. Многие стихотворения поэтов, переписывались тогда от руки. И я получила от Николая стихотворение Исаковского «Огонек». Но мы так и не встретились, так как Николай погиб в Чехословакии при освобождении Праги. Об этом написал его друг. Я долгое время хранила эти письма, но во время сноса дома они потерялись. Немцев отогнали на Запад, началось наступление, и в Москве возобновились занятия в вузах. Я поступила учиться на заочное отделение в МГУ им. Ломоносова на филологический факультет. Трудно было и работать, и учиться, но молодости все по плечу. В свободные от работы дни ездила на лекции профессоров МГУ. До сих пор вспоминаю прекрасные вдохновляющие лекции профессоров Благого, Москалева, Бродского, Белкина, Белкиной, Галкиной и других. После таких лекций приходилось порой идти пешком от станции Софрино до Красноармейска, когда “кукушка” не могла везти людей из-за отсутствия топлива или из-за заноса путей снегом. И вот наступила долгожданная, радостная Победа, с сединою на висках и со слезами на глазах. Я этот день встретила в Москве (сдавала зачеты и экзамены в МГУ). Был теплый майский солнечный день. Это было неописуемое торжество и салют. После переселения колхозников в село Царево в начале 50-х годов начали сносить дома рабочих: их переселяли на Балсуниху. Туда же переселяли жителей Коськова и Лукьянцева. Село Муромцево перестало существовать в начале 50-х годов, а его жители и их потомки живут и трудятся в г. Красноармейске. У сельчан были большие семьи: не менее троих детей, а в семье моих родителей было семеро детей. Семнадцать внучат, двадцать семь правнуков все они труженики родного города. Пусть живет и цветет наш любимый город, а его жители хранят память о замечательном селе Муромцеве с красивым Никольским храмом.


История села Муромцева //Городок - 3 авг. 2007. -№31(640). – С. 4-5  (Дополненная публикация)

.

.
Слева - Алексей Иванович Музыкин (1870-1934)г, справа - его сын Музыкин Гаврила
Алексеевич (1897-1974).


Музыкин А.И. родом из Тверской губернии, но занимался отхожим промыслом (был сапожником) в Богородском уезде Московской губернии. В с. Душеново он женился на местной девушке и там у них родился Гаврила. Но сельская община д.Ряплово пригласила Музыкиных переехать к себе, так как нуждалась в сапожнике. Выделили землю и помогли построить дом. Там они и осели. Музыкин А.И. скончался в 1934 и был похоронен на кладбище с.Муромцево, которого ныне нет.
Музыкин Г.А. воевал в гражданскую войну, вернулся, женился на девушке из Муромцево (Екатерина Мягкова).
Работал в Красноармейске - в НИИ "Геодезия", на фабрике им. КРАФ.

 


Фото семьи Герасимовых. Село Муромцево

 

Коськовский монастырь

 


Дом монашек в Коськовском монастыре
Монастырь при деревне Коськово "Коськовский хутор" -
филиал Московского Страстного монастыря. За домом начинался фруктовый сад
По данным 1899 г.: Заведующая- монахиня Наталья Кононова
Число сестер-монашек - 28 человек


Здесь же, на хуторе московского Страстного монастыря, находилась деревянная одноглавая Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в псевдорусском стиле. Была выстроена на средства М. Д. Орлова в 1886г. Правил приходом отец Николай Петрович Поспелов, церковным старостой был Николай Васильевич Мягков. Перед революцией население хутора превышало 50 инокинь, имелось большое хозяйство. Хутор ликвидирован в 1940-х при создании военного полигона, все постройки сломаны.

.

 

Жители деревень Ряплово, Коськово

 


Крестьянин д.Каськово Фёдор Царьков (?)
со своей женой и сыном Фёдором (фото 1907-1909гг.)

.


Семья крестьян Румянцевых из д.Ряплово (фото 1913 г.)
На фото в первом ряду второй слева Андрей Румянцев, справа его жена с сыном Василием (1913 г.р.)

 

 

 

Rambler's Top100Каталог BigMax.ru
free counters
Литература и библиотеки Союз образовательных сайтов Аркадий Зражевский. Пейзажи и натюрморты в лучших традициях реализма

 
© 2008-2014. Красноармейская ЦБС
Разработка, дизайн и пополнение сайта - А. Зражевский