|
А.Иванов. Тысяча лет на Воре |
Крестьянские династии ворьских сёл и деревень
Значительную часть населения современного г.Красноармейска составляют потомки крестьян, когда-то проживавших в окрестных деревнях и сёлах. Насколько в глубину веков уходят корни этих крестьянских династий, когда возникли современные фамилии в среде местных крестьян? Ответить на эти вопросы мы и попытаемся в настоящей статье.
Фамилии крестьян в России стали появляться в XIX веке. Подмосковье не является исключением. В ворьских сёлах и деревнях в своей основной массе крестьяне также стали официально получать фамилии в конце XIX века. Однако и ранее, в середине XIX в., за крестьянами в бытовых отношениях закреплялись определённые фамилии. Чем богаче и известней был крестьянский род, тем раньше он официально именовался по фамилии. В метрической книге Никольской церкви с.Муромцево за 1872 г. муромцевский крестьянин Дмитрий Иванов уже называется Трендиным. А ведь Трендины были одними из самых богатых крестьян с.Муромцево, за что они позже (в 20-е годы ХХ в.) и поплатились – Трендины были раскулачены. Другой богатый крестьянский род, но уже из села Петровского, назывался Якшины также в 70-е годы XIX в. Об этом свидетельствует плита у Спасской церкви с.Петровского, на которой указано, что поставлена она на могиле Александры Егоровны Якшиной, скончавшейся в 1878 г.
Ранее, чем крестьяне, получали фамилии церковнослужители. Например, служивший священником в Никольской церкви с.Муромцево в 20-30-х гг. XIX в. Василий Гаврилов стал официально писаться Беляевым с июля 1831 г. В то же самое время дьячок этой церкви Прохор Михайлов стал именоваться Коровиным. Это видно из записей в метрической книге.
Крестьянин с.Петровского Баскаков со своей семьёй (фото нач. ХХ в.)
Крестьянин д.Каськово Фёдор Царьков (?)
со своей женой и сыном Фёдором (фото 1907-09гг.)
Процесс укрупнения поселений, фактор больших семей в это время привели к тому, что в начале ХХ века в каждом сельском населённом пункте выделилось несколько часто встречающихся фамилий. Приведём списки фамилий, которые были характерны для определённых ворьских поселений, так как на основе этого перечня, сегодня можно легко представить из какой деревни или села были предки современных жителей Красноармейска.
с.Петровское: Баскаковы, Кабановы, Катковы, Князевы, Макарушкины, Мещановы, Соцковы, Хитровы, Храпёнковы, Якшины;
с.Муромцево: Алонцевы, Андреевы, Большаковы, Борисовы, Герасимовы , Катькины, Кругловы, Лапшиновы, Модюковы, Мягковы, Никитины, Пискуновы, Савины, Сотсковы, Шацковы, Шишановы, Шуваловы;
с.Барково: Буровы, Вечернины, Захаровы, Коршуновы, Лапшиновы, Лапутины, Мальгины, Озеровы, Петуховы;
с.Царёво: Агафоновы, Галкины, Груздевы, Гусевы, Желудовы, Захаровы, Кошелевы, Морозовы, Понизовкины;
д.Ряплово: Заводсковы, Завьяловы, Гущины, Милягины, Мошаровы, Румянцевы, Шапкинины (Шапкины) , Шитенковы, Щипаковы;
д.Лукьянцово: Башковы, Колпаковы, Лимоновы, Малышевы, Малинкины, Перовы, Усановы, Хромовы, Шабановы, Шпитонковы;
д.Каськово: Ахапкины, Жаровы, Мещаниновы, Мокровы, Мадёнковы, Шамкины;
д.Путилово: Антоновы, Волковы, Грибковы, Кузнецовы, Забодаевы, Логашёвы, Макаровы, Маховы, Мунилкины, Некрасовы, Никитины, Новиковы, Филатовы, Ширяевы;
д.Михайловское: Бубновы, Ванины, Герасимовы, Капотовы, Корольковы, Лагодины, Манаенковы, Михайловы, Фёдоровы;
д.Федоровское: Алёхины, Евстифеевы, Жадновы, Зайцевы, Кандрашёвы, Чёвиковы;
д.Никулино: Грязновы, Елацковы, Коршуновы, Кочешковы, Пчёлкины, Рыжовы, Тупичкины;
д.Чекмово: Волчковы, Культяповы, Сморчковы;
д.Шаблыкино: Новиковы, Камневы;
д.Березники: Анисимовы, Букашкины, Золотовы, Карасёвы, Монаховы, Никитины, Улитины;
д.Лепёшки: Агашкины, Гормаковы, Горячевы, Косарёвы, Лапутины, Майоровы, Носковы, Рукавишниковы, Смеховы, Спиридоновы, Холодновы, Чистовы.
Обращаю внимание читателя на то, что написание многих фамилий из вышеприведённого перечня приводится на основании письменных источников, основным из которых является Паспортная книга фабричной конторы товарищества Вознесенской мануфактуры С.Лепешкина сыновей с Пасхи 1893 года, хранящаяся в музее фабрики КРАФ. Позже представители некоторых родов меняли написание своей первоначальной фамилии. Например, некоторые Ахапкины (д.Каськово) стали писаться Охапкиными, Шишановы (с.Муромцево) – Шашановыми, Сотсковы (с.Муромцево, с.Петровское) – Соцковы. Но, пожалуй, самое большое изменение претерпела фамилия Кандрашёвы из д.Фёдоровское, представители которой стали называться Карандашёвыми.
Как видно из этого списка, в основе большинства фамилий лежат прозвища: Баскаков-Баскак, Пискунов-Пискун, Малышев-Малыш, Грибков-Грибок и т.д.. Другие произошли от имен родоначальников: Агафонов-Агафон, Савин-Савва, Филатов-Филат и т.д.. Вероятно, родоначальником Филатовых был упоминаемый в метрических книгах путиловский крестьянин Феофилакт (в простонародье Филат) Афанасьев, живший в середине-второй половине XIX в. Несколько особняком стоят зажиточные муромцевские крестьяне Алонцевы, фамилия которых, надо полагать, произошла от названия старинного карельского городка Олонец, построенного как деревянная крепость на «свейском рубеже» по приказу царя Алексея Михайловича в 1649 г. Таким образом, предком Алонцевых был переселенец из Олонца. Подобные фамилии, в основе которых лежат географические названия, имели представители торговых или служилых сословий (Смоляниновы, Муромцевы и т.п.). Алонцевы также принадлежали к сословию торговых людей – в дореволюционные годы в Москве, на 3-й Мещанской улице они держали колбасную лавку (но жили в с.Муромцево). Хотя не всех Алонцевых можно было считать зажиточными. Некоторые Алонцевы из Муромцева наравне с другими небогатыми крестьянами трудились на Вознесенской мануфактуре. Паспортная книга Вознесенской мануфактуры упоминает Прасковью Матвеевну и Прасковью Фёдоровну Алонцевых, которые в 90-х годах XIX в. работали в качестве ткачих.
Для того, чтобы понять, как появлялись фамилии приведу интересное предание о возникновении фамилии Музыкин (д.Ряплово), сохранившееся у потомков этого рода.
Крестьянки с.Муромцево (фото около 1916 г.)
Слева – Музыкина (Мягкова) Екатерина Михайловна
Крестьянин с.Спас-Торбеево Романов Михаил Евгеньевич с женой Ефросиньей
Петровной и сыном Григорием (фото 1910 г.).
Первоначальная фамилия у Музыкиных была Костровы. Проживали они в одной из деревень Калязинского уезда Тверской губернии. В начале XIX в. Иван Иванович Костров принимал участие в русско-турецкой войне. Он умел хорошо играть на каком-то музыкальном инструменте. На одном из привалов И.И.Костров стал играть. Проходивший мимо командир услышал звуки мелодии и подошел к солдатам. У Кострова он спросил фамилию и тот назвался. На это командир сказал: «Хорошо играешь. Отныне Костров будешь Музыкиным».
Внук И.И.Кострова-Музыкина – Алексей Иванович Музыкин был сапожником и, как многие из калязинских крестьян-ремесленников, занимался отхожим промыслом. В 90-е годы XIX в., будучи в отходе в Богородском уезде Московской губернии, он познакомился с девушкой Дарьей из с.Душёново и вскоре женился. На рубеже XIX-XX вв. соизволения общины д.Ряплово (в деревне не хватало сапожника) Музыкины на окраине этой деревни построили свой дом и переселились туда.
Кстати, жители с.Муромцево Костровы - являлись дальними родственниками Музыкиных и также происходили из крестьян Калязинского уезда Тверской губернии, переселившихся в Муромцево в XIX в.
Слева - Алексей Иванович Музыкин (1870-1934),
справа - его сын Музыкин Гаврила
Алексеевич (1897-1974).
Фамилии возникли у крестьян в XIX веке не в одночасье. Тому имелись предпосылки. Зачастую фамилии возникали задолго до их официального признания. Первоначально это были прозвища, которые закреплялись за всеми членами крестьянской семьи. Приведём несколько примеров из Переписной книги 1677 г.
В с.Барково в это время книга упоминает «во дворе Митка, Обросимко Алексеевы дети прозвище Горбуновы». Также в Барково числятся братья «во дворе Селиванко Ларионов прозвище Морозенок…, во дворе Сенка, Матюшка Ларионовы дети прозвище Морозовы». Селиван, получивший прозвище Морозёнок, очевидно, был братом Семёна и Матвея. Такое прозвище Селиван получил, отделившись от родительской семьи. Для отличия нового домохозяина от основного рода селяне для бытового удобства, а власти в фискальных целях стали называть Селивана уменьшительным прозвищем – Морозёнок. Другие же братья, оставшиеся проживать в родительском доме, наследовали и прозвище своего отца. В деревне Фёдоровское Переписная книга перечисляет «во дворе Ларка, Васка, Якушко, Гришка Борисовы прозвище Абалихины». Династия Абалихиных дожила до наших дней. В д.Лукьянцово в том же 1677 г. упоминаются «во дворе Сенка, Фролко, Наумко 14 лет Ондреевы дети прозвище Курелковы», а также «во дворе Олешка, Ивашка Никитины прозвище Барзенки». В д.Каськово «во дворе Илюшка, Борька Васильевы прозвище Суховы». Со временем очень часто, как бы в насмешку, прозвища или фамилии менялись на противоположные по смыслу первоначальным. Поэтому можно предположить, что позднейшие каськовские Мокровы были потомками упомянутых в 1677 г. Суховых.
Семья крестьян Румянцевых из д.Ряплово (фото 1913 г.)
Даже в начале XVII в. за некоторыми из крестьян закреплялись прозвища-фамилии. В Писцовой и межевой книге Московского уезда Л.Кологривова и Д.Скирина 1623-24 гг. в с.Муромцево упоминается Ивашко Иванов Сухарев, а в с.Путилово Васька Васильев Болсунов. Эти прозвища-фамилии произошли от названия пустошей. Пустошь Сухарево (или Кухарево) располагалось в 3-4 км к северо-востоку от с.Муромцево, а Болсуново (современнная Балсуниха) вблизи с.Путилово. Отличие могло состоять только в том, что если Васька Васильев получил своё прозвище от того, что, вероятно, пользовался землями, находящимися на месте пустоши Болсуново, то Ивашко Иванов вполне мог вести своё происхождение от крестьянина, непосредственно проживавшего в д.Сухарево (Кухарево), так как эта деревня прекратила своё существование только в период Смуты, то есть в самом начале XVII в. В монастырском Противене с книг Московского уезда Троицким землям письма и меры Луки Новосильцова и подъячего Алексея Шапилова (1594 г.) в деревне «Кухарево, а Сухорево тож» в одном из двух живущих дворов упомянут Ивашко Фёдоров, который мог приходиться отцом Ивашке Иванову Сухареву.
Аналогичной по своему образованию была и фамилия Шитенков, принадлежавшая крестьянам из д.Ряплово. Но прежде чем рассказать об образовании этой фамилии, несколько слов стоит сказать и о самих Шитенковых.
Ряпловские Шитенковы оставили о себе память среди земляков как о способных садоводах. Это замечательное умение они приобрели во второй половине XIX в., когда работали по найму у помещика Аникина в соседней д.Степаньково. Усадьба Аникина славилась своим огромным и богатейшим фруктовым садом. В этом саду работали специально выписанные Аникиным обученные профессиональные садоводы. Им и помогали Шитенковы, а заодно приобщались к тайнам этого ремесла. Полученные навыки Шитенковы стали применять и в своём родном Ряплово – они развели отличные сорта яблонь и слив, прививали менее ценные сорта. Даже в лесу ими было привито множество яблонь-дичков. Через несколько лет уже все семьи в Ряплово имели большие и красивые сады, которые удивляли жителей окрестных сёл и деревень, потому что таких садов, как в Ряплово, не было больше нигде в округе.
Шитенков - редчайшая русская фамилия. Тем удивителен тот факт, что в XIX в. Шитенковы проживали сразу в нескольких населённых пунктах Дмитровского уезда. Помимо д.Ряплово, Шитенковы упоминались также среди крестьян сельца Седякино и полудеревни Надманёво. Объяснение этого кроется в том, что род Шитенковых, вероятно, ведёт своё происхождение от крестьянина, проживавшего в XVI-XVII вв. в одной из деревень стана Воря и Корзенево и имевшего в пользовании земли, находившиеся на месте пустоши Шетенкинской. Эта пустошь впервые была упомянута ещё в Купчей Троице-Сергиева монастыря игумена Мартиниана на купленное в монастырь у Г.Ф.Муромцева село Никольское в волости Воря. Документ датируется 1447-1455 гг.
Примечательно, что если в XIV-XV вв. возникающие населённые пункты получали свои названия зачастую от имён и прозвищ их основателей и владельцев, то в XVI-XVIII вв., как мы видим на вышеприведённых примерах, уже сами названия населённых пунктов, откуда вели происхождение предки крестьян, или пустошей, земли которых имели в пользовании определённые крестьянские семьи, служили основой получения прозвищ и фамилий.
Крестьянин д. Лепёшки Гормаков Константин Андреевич (крайний слева)
во время службы в армии (1908-10 гг.)
Фото сделано в г. Волковыск в студии Я.Н. Миллера
Были и есть среди местных жителей фамилии, которые своими корнями уходят в седые XV или даже XIV вв. К ним, несомненно, относятся Якшины, Баскаковы, Князевы возникшие в с.Петровское ещё в то время, когда село являлось местом сбора дани с окрестного населения монголо-татарами.
Такой же древней является и фамилия крестьян Волковых из д.Путилово. Впервые Волковы упоминаются в Судном списке, с доклада великому князю Ивану Васильевичу, данном судьей Димитрием Лазаревым (Становищевым) Троице-Сергиева монастыря властям (посельскому старцу Феофану) на землю у с.Путилова, в волости Воре Московского уезда, который датируется 1474-75 гг. Приведём часть этого списка:
«Си суд судил Дмитрей Лазаревич. Тягался Фофан, поселской троицкой Путиловского села, с Михалем з Дворянкиным.
Тако рек Фофан: Жалоба ми, господине, на того Михаля, - косит, господине, у нас луги силно и землю пашет, а называет землю монастырскую землею великого князя.
И судья вопросил Михаля: Отвечай! чья то земля, на которой мы стоим.
И Михаль тако рек: Яз, господине, земли не знаю, мне ся земля достала ново, а знает, господине, землю Федор Кокош, поселской великого князя.
И судья вопросил Кокоша, и Кокош молвит: Яз, господине, меж не знаю.
И судья тако рекл: Дай же ты мне старожилцев, хто знает земле Чекмаковской с Путиловскою землею межи. - И он поставил Онтипу десятского, да Фрола, да Степана Волкова, да Исака Назарова; а Фофан поставил монастырских знахорев, Мамона с товарищи».
Как следует из смысла этого списка, Степан Волков был крестьянином княжеской деревни Чекмово. Здесь крестьяне именуются уважительно: не Фролка, Степка и Исачка, а полными именами – Фрол, Степан Волков и Исак Назаров. В похожей на этот Судный список Разъезжей грамоте землям с.Путилово и д.Чекмово, составленной сразу по результатам разрешённого земельного спора, участвовавшие в разъезде Фрол, Степан Волков и Исак Назаров названы «люди добрые старожилцы». Здесь под «люди добрые» понимаются не нравственные качества этих крестьян, а их социальный статус. Добрый – значит богатый, уважаемый. Отметим тот примечательный факт, что овраги, находящиеся примерно в километре к югу от Чекмово и впадающие в пойму р.Прорванихи (западнее д.Останкино), а также лес у этих оврагов имеют названия – Волковский, Волков овраги и Волковский лес. А немногим далее находится д.Назарово. В этих названиях прослеживается явная связь с фамилиями вышеупомянутых чекмовских крестьян. Скорее всего, в этих местах у рода Волковых и Назаровых находились в пользовании сельскохозяйственные угодья, и там же могли находиться принадлежащие им усадьбы.
В настоящее время Волковых мы не встретим в д.Чекмово. Однако в ХХ в. здесь существовал род Волчковых. По аналогии с примером из Переписной книги 1677 г., которая в с.Барково упоминает родных братьев, одного именуемого Морозов, а другого Морозёнок, мы также можем утверждать, что Волчковы - это одна из ветвей рода Волковых. Представители другой ветви рода Волковых переселились в иное место. Этим местом предположительно могла быть близкая к Чекмово д.Путилово.
Во Вкладной книге Троице-Сергиева монастыря имеется запись: «1730-го июня в 10 день дал вкладом в дом живоначальныя Троицы Московского уезду Троицкой вотчины села Боркова деревни Путилова бобыль Архип Гаврилов сын Волков образ святыя великомученицы Праскевии, нареченныя Пятницы, штилистовый, писан на золоте, в окладе, оклад и 4 венца, и поля серебреные басемные золочены, за который вклад написать роду ево за упокой в подстенный сенодик Евфимию, Гликерию».
И здесь путиловский крестьянин назван уважительно, полным именем и по фамилии. Это неудивительно. Вклад, сделанный Архипом Волковым, говорит о том, что Волковы были богаты. Временной разрыв в два с половиной столетия между первым и вторым письменным упоминанием Волковых заполнить последовательной родословной цепочкой на основе сохранившихся документов невозможно. Однако всё же частично он может быть заполнен на основе данных, содержащихся в переписных и писцовых книгах.
В Переписной книге 1704 г. в Путилово «во дворе Афонасей, Иван, Архип Гавриловы, у Афонасья сын Федор десяти недель». Архип Гаврилович Волков и его два старших брата, один из которых имеет уже свою семью, живут вместе неразделённой семьёй.
Переписная книга 1677 г. позволяет установить год рождения Архипа Волкова: «Во дворе Ганка Агафонов, у него дети Фетка, Алешка, Ивашко, Архипко трех лет. У Фетки сын Илюшка трех лет». Если Архипу Волкову в 1677 г. было три года, значит год его рождения 1674. В 1730 г., когда Архип Гаврилович Волков передал в дар Троице-Сергиеву монастырю дорогую икону, ему было 56 лет.
Переписная книга 1646 г. упоминает в Путилово «во дворе Агафонко Васильев с сыном Васкою». Может показаться странным, что у Агафона Васильева, которого мы считаем отцом Гаврилы Агафонова и дедом Архипа Гавриловича Волкова, не упомянут сын Гаврила, хотя к этому времени он должен был родиться. Ведь в 1677 г. у Гаврилы Агафонова уже есть внук. Но то, что в Переписной книге 1646 г. Гаврила не упомянут, говорит не о том, что Агафон Васильев не является его отцом, а о хитрости Агафона, сумевшего каким-то образом (может быть с помощью взятки) утаить от переписчиков своих сыновей и тем самым снизить со своей семьи налоговое бремя. Мы говорим об этом уверенно потому, что в XVII веке крепостное право не допускало возможности самовольного перехода крестьян от одного феодала к другому. В этот период факты внутренней миграции являются скорее исключением из правил, чем общая тенденция. Не подтверждается и версия о возможном переселении в границах одной вотчины, так как Агафон - довольно редкое имя, а среди жителей ближайших к Путилово сёл и деревень Переписная книга 1646 г. упоминает ещё только одного Агафона – крестьянина с.Муромцево. Но, по сведениям книги, у него вообще нет детей мужского пола.
Агафон Васильев упоминается в Путилово также в Писцовой и межевой книге 1624 г. и в Дозорной книге 1614 г. Далее цепочка прерывается. Монастырская Писцовая книга 1594 г. среди путиловских крестьян перечисляет сразу трех Василиев, но кто именно из них приходился отцом Агафону, установить невозможно.
Волковы на протяжении долгого времени продолжали считаться уважаемым и богатым крестьянским родом. В 50-х годах ХIХ века на пожертвование Волковых в д.Путилово была построена деревянная церковь, освященная во имя Скорбящей Богоматери. Волковы были настолько уважаемы, что когда 3 ноября 1868 г. дочь этих местных меценатов выходила замуж за муромцевского крестьянина Ивана Прохорова, священник Никольской церкви с.Муромцево при венчании записал в метрической книге, что невесту зовут Елизавета Ивановна Волкова. В те времена именовать крестьянскую девушку по фамилии было несколько необычно, тем более в сочетании с её безфамильным женихом (Прохоров это отчество, а не фамилия). В наши дни на кладбище д.Путилово, на могиле возле центрального входа, стоит большой, выделяющийся на фоне прочих, каменный постамент. На нём имеется надпись, что здесь похоронен ещё один потомок известного рода - Волков Николай Иванович, родился 23 ноября 1868 г., скончался 31 марта 1907 г., и ещё глубокомысленное: «Помяни мя Господи егда приидише во Царствие Твоем».
В общем-то, в каждом ворьском селе и деревне имеется (или имелось) несколько крестьянских династий, ведущих своё начало с XVII в., а именно с того времени, когда Русь покончила со Смутой. Например, в Переписной книге 1646 г. в присёлке Муромцево «во дворе вдова Федотьица Никитинская жена Хромова». А в первой половине ХХ в. Хромовы проживали в соседней с Муромцево деревне Лукьянцево. Такое перемещение в пределах одной вотчины было естественным явлением во все времена (в отличие от перехода к другому феодалу), и таких случаев документально зафиксировано очень много, в том числе и по волости Воря. Вот хотя бы такой пример. Как следует из монастырского списка Писцовой книги 1594 г., в сельце Фёдоровское на оброчном дворе жил некто Офонко Ходыкин. Однако во Вкладной книге Троице-Сергиева монастыря имеется запись о том, что когда в 1600/01 г. этот Офонко Ходыкин со своим братом Семёном постригался в монахи Троице-Сергиева монастыря, то он уже числился крестьянином с.Муромцево. А бежавший во время Смуты из с.Муромцево Сенька Митрохин в 1624 г. проживал уже в д.Лукьянцево. В 1677 г. в с.Царёво во дворе вотчинника проживал скотник Ивашка Никитин, который из-за своей бедности был перевезён вотчинником в Царёво из какой-то деревни Ермаково.
Мнение о том, что среди доживших до нашего времени местных крестьянских династий многие уходят своими корнями в XVII или даже XVI вв., хотелось бы подтвердить на примере конкретного родословного древа определенного рода, но, к сожалению, привести в данной работе полные генеалогические таблицы не представляется возможным по следующей причине. Построение этих генеалогических таблиц может быть произведено на основании сравнительного анализа списков жителей ворьских сёл и деревень, перечисленных в Дозорной книге 1614 г., Писцовых книгах 1594 и 1624 гг., Переписных книгах 1646, 1677, 1704 гг., Ревизских сказках 1719 г., монастырском списке с выписей переписных книг 1725-28 гг. Все родословные цепочки прерываются со второй четверти XVIII в. в связи с тем, что документов, аналогичных Переписным книгам (Ревизские сказки) по исследуемому району за последующий период XVIII в., не сохранилось. Имеющиеся метрические книги позволяют вновь прослеживать историю крестьянских родов только с начала XIX в. Вместе с документами, охватывающими возникший временной промежуток в 70-80 лет, канули в лету и два поколения крестьян, представляющие собой недостающие звенья в длительной генеалогической цепи. В какой-то мере нам могли бы помочь прозвища-фамилии, но, к сожалению, в XVII-начале XVIII вв. они имелись (или упоминались) далеко не у всех крестьян. Да и упоминаемые в это время прозвища не всегда закреплялись за всеми членами рода в виде фамилии. Однако, как уже говорилось, жёсткие нормы крепостного права в этот период, не позволяющие крестьянам добровольно покидать феодалов, разрастающиеся семьи, дошедшие до нас в некоторых случаях прозвища-фамилии, упоминаемые ещё в XVII в., и сравнительно небольшой и спокойный для России (по крайней мере, с точки зрения миграционных процессов) исторический период позволяют делать выводы о зарождении устойчивых крестьянских родов в ворьских сёлах и деревнях, по крайней мере, с начала XVII в.. Нам удалось составить 10 генеалогических таблиц крестьянских династий сёл Муромцево и Барково, ведущих своё начало с первой половины XVII и до начала XVIII вв. Не ставим целью опубликовать здесь все эти таблицы и ограничимся только двумя. Нижеприведённые два родословных древа подтверждают верность утверждений как о стабильном разрастании и укоренённости крестьянских родов в XVII – начале XVIII вв., так и о трудности документального проведения чётких связей этих родов с крестьянскими родами, выявляемыми на основании исследования метрических книг XIX в.
Родословное древо крестьянского рода из с.Муромцево:
Примечание:
Родоначальник Евсевий Васильев, впервые упоминается в Писцовой и межевой книге 1624 г., однако ещё в Дозорной книге 1614 г. в Муромцево упоминается Овсяник Васильев. Древнерусское имя Овсяник по созвучию ближе всего подходит к христианско-церковному имени Евсевий, так что вполне можно предполагать, что Овсяник Васильев и Евсевий Васильев - это одно и то же лицо, только в одном документе названное бытовым, а в другом своим крестильным именем.
Ещё одно замечание. Все даты рождения упоминаемых здесь крестьян являются приблизительными. Возраст человека в те времена определялся со слов самого человека или близко знавших его людей. Возраст же ребёнка определялся по его виду. Поэтому в составленном нами родословном древе некоторые даты и ситуации могут выглядеть странными, например, то, что Панкратий Елизаров, родившийся не ранее 1660 г., произвёл на свет своего первенца - Ивана в 1676 г., то есть когда самому Панкратию было 16 лет. Скорее всего, Иван родился не в 1676 г., а несколько позже, например, в 1678 г.
Родословное древо крестьянского рода из с.Борково:
Однако не всё так уж и безнадёжно в деле восстановления полных и беспрерывных родословных цепочек крестьянских династий исследуемого района. В некоторых редких случаях такие связи вполне можно установить. Так, в метрических книгах ворьских сёл, относящихся к самому началу XIX в., можно выявить умерших жителей преклонного возраста, которые должны были приходиться детьми крестьянам, рождённым в первую четверть XVIII в., а значит, упоминаемым в Ревизских сказках 1719 г. и монастырском списке с выписей переписных книг 1725-28 гг. Чем менее распространённым было имя крестьянина первой четверти XVIII в., тем с большей степенью вероятности можно установить его потомков в начале XIX в.
Например, среди умерших крестьян метрическая книга Никольской церкви с.Муромцево в 1818 г. упоминает Лукьяна Семёнова, скончавшегося в возрасте около 80 лет. Год рождения его примерно 1737 г. Значит, отец Лукьяна – Семён должен был родиться в период 1700-1719 гг. Семён – имя, конечно, совсем нередкое. Но среди крестьян, родившихся и упоминаемых в этот период в Муромцево, есть только Семён Трофимов, который родился в период с 1715 по 1718 гг. Значит, именно Семён Трофимов приходился отцом Лукьяну Семёнову. Корни этого муромцевского рода обнаруживаются ещё в 1646 г. В Переписной книге за этот год упоминается Нестер Обросимов, который приходится прапрадедом Семёну Трофимову. В метрических книгах 1803 -1805 гг. можно попытаться найти детей Лукьяна, которые в то время могли находиться ещё в детородном возрасте. И тогда уж совсем легко проследить последующую цепочку поколений вплоть до наших дней.
Однако эта интересная, но очень кропотливая работа - дело будущего.
1. Центральный исторический архив Москвы (ЦИАМ). Ф.2128. Оп.1. Кн.273
2. ЦИАМ. Ф.2128. Оп.1. Кн.271
3. В Муромцево было несколько семей Герасимовых. Одна из этих семей имела ещё одну неофициальную, уличную фамилию – Молотковы.
4.Первоначально этот род назывался Шапкинины, поскольку именно так жители Ряплово называли старших представителей этого рода, тогда как их более молодые потомки в деревне звались Шапкины.
5. РГАДА. Ф. 1209. Кн. 9812, л .458
6.РГАДА. Ф.1209. Кн.685, л.955
7. О месте нахождения д.Сухорево см. статью в настоящей книге «Локализация мест нахождения древних поселений на основе данных микротопонимики»
8. РГБ. Ф.303, кн.599, л.153
9. Об этом рассказала уроженка д.Лукьянцево Усанова (фамилия девичья) Екатерина Михайловна, 1914 года рождения.
10. ЦИАМ. Ф.51. Оп.8. Кн.686, 690
11. АСЭИ, №431, с.320-322
12. АСЭИ, №432, с.322-324
13. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря (Изд. подг. Е.Н.Клитина, Т.Н.Манушина, Т.В.Николаева). Отв. ред. Б.А.Рыбаков. М., 1987, с.297
14. РГАДА. Ф.1209, кн.9817, л.750об.
15. РГАДА. Ф.1209, кн.9812, л.465
16.РГАДА. Ф.1209, кн.9809, л.200об.
17. РГАДА. Ф.1209, кн.685, л.954
18. РГАДА. Ф.1209, кн.257, л.42
19. РГБ. Ф.303, кн.599, л.147
20. Федотова Н.Ф. Прошлое земли Красноармейской. Красноармейск, 2002, с.61. По другим сведениям эта церковь была построена в 90-х годах XIX в.
21. РГАДА. Ф.1209, кн.9809, л.201
22. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря, с.262
23. Список с выписей переписных книг 1725- 28 г . в одном дворе с Семёном Трофимовым упоминает также его дядю Семёна Степанова в возрасте 20 лет, который, судя по возрасту, тоже мог приходиться отцом Лукьяну. Однако Семён Степанов также упоминается в Переписной книге 1704 г ., но там говорится, что ему уже 12 лет. То есть, фактически годом рождения Семёна Степанова является 1792 г . В 1937 г . (в год рождения Лукьяна Семёнова) этому Семёну было 45 лет. Поэтому вряд ли Семён Степанов мог быть отцом Лукьяна.
|
